Імперія Чукотка: альтернативна, смішна і трохи сексуальна історія. 1641 року чукчі взяли Москву. Вийшла нова книга

Бувають книжки, здатні одним лише простим прийомом змусити і посміхнутись, і серйозно замислитися про те, чому загальновідома історія склалася так, а не інакше. А заразом і про те, наскільки радикально може змінитися її подальший перебіг через відверті дрібниці.

Наприклад, такий ефект уміють робити книжки, написані в жанрі «альтернативної історії». Згадую, яке враження колись справила підзабута сьогодні «Дефіляда в Москві» Василя Кожелянка. І ось побачила світ іще одна книжка, що пропонує альтернативну візію історії Східної Європи та не тільки її.

Цього разу, правда, її створив український емігрант і білорусофіл, який живе в Канаді під псевдонімом Сергій Тимнеттикай, а книжка має назву «Московський автономний округ, або на краю Чукотки. Місто Менськ».

Суть його альтернативної історії в тому, що не росіяни колонізували мешканців Чукотки, а навпаки: 1641 року чукчі взяли Москву. І відтоді саме Чукотка стала імперією та грозою сусідів. Головна героїня – журналістка Винтене – вже у наш час їде до Москви: подивитися на маловідому і глуху околицю Чукотки. Її цікавить етнографія «московитів», сліди давнини. Треба ж! З’ясовується, в них колись була справжня цивілізація, абсолютно не схожа на чукотську.

Від неї тепер лишилися самі уламки архаїчної культури. Ось вони й зацікавили чукотську журналістку, котра, на відміну від більшості одноплемінників, ставиться до московитів без зверхності й не любить анекдотів про них (як-от: «Побачив московит-пастух машину. Підійшов, придивився. Торкається покришки, каже «Резина!», торкається лобового скла - «Стекльо!», торкнувся вихлопної труби – «Самець!»).

Візит до дикунів перевернув догори дриґом світ молодої жінки. Вона вирішила написати правду про історію завойованого народу, але це не сподобалося ні в редакції її видання, ні органам безпеки, які запідозрили справжнісіньку чукчофобію.

Винтене, на своє щастя, в Москві зустріла ще одну групу туристів-етнографів – «литвинів» із міста Менська. З одним із них, Уладзем, розпочався роман, завдяки якому Винтене втекла з Чукотки до «Литви», де й розгорнулися подальші пригоди. Пригоди як із присмаком м’якої наївної еротики, так і зі шпигунськими історіями.

Ось така навиворіт перелицьована геополітика. Чукотка підкорила Москву, а ось Річ Посполита в останній момент здогадалася піти на компроміс зі своїми східними регіонами, та й пізніше знову розпалася.

Постала «Литва» - таке собі ледь іронічне втілення мрій частини білоруських патріотів про ідеальну «литвинську» державу (нагадаю, що білорусько-литовська суперечка про спадщину Великого Князівства Литовського триває, як не на офіційному рівні, то на рівні академічному й мистецькому), типову доглянуту частину «Західного світу», в якій кожен чужинець може відчути себе на місці, навіть прибулець із імперської Чукотки.

Ще одна забавна інверсія: більшу частину книжки написано російською мовою, але вона якраз зображує домінантну чукотську, білоруська ж присутня в ролі «литвинської», яку намагається опанувати журналістка-чукча у Менську.

Автор пише просто, не без схематизму. Зате сюжетно жваво, з гостросюжетними поворотами. Його книжка дозволяє «провітрити» стереотипи про усталеність, наперед-визначеність і безальтернативність тих або інших історичних реалій.

Уривок із книжки «Московський автономний округ, або на краю Чукотки. Місто Менськ».

(…)

Литвинов было трое − двое мужчин и молодая женщина.

“Как-то мало для экспедиции,” − подумала Вынтэнэ.

Были они высокие − на голову выше среднего чукчи. Ну и, конечно же, светловолосые и голубоглазые − прямо как туземцы из детских книжек. Средний анадырец навряд ли отличил бы их от московитов или эрзанцев, о которых, впрочем, тоже ничего не знал.

Вынтэнэ подошла.

− Здравствуйте, − сказала она.

− Здравствуйте, − ответили ей. − Чем можем быть полезны госпоже?

− Вы этногрофы?

− Да, мы этнографы, − ответил один из мужчин.

− Из Менского университета мы приехали. Цель нашего пребывания на Чукотке − исследовать культуру и традиции малых коренных народов. В частности, мы работаем в научном проекте по изучению московитов.

Он говорил по-чукотски с сильным акцентом. Старательно подбирал слова − словно боялся ошибиться.

− Меня... зовут... Вынтэнэ, − нарочито медленно представилась девушка. − Я − журналистка, приехала... сюда... из... Анадыря.

− Я себя называю Уладзімер Радкевіч, − сказал мужчина. − Очень приятно мне заключить знакомство с Вами.

− Мне тоже очень приятно. Понимаете, я готовлю репортаж про московитов. Хотела встретить настоящих, нетронутых цивилизацией. А тут, в Москве, таких не осталось. Они тут все ассимилированы.

Литвины молчали.

− Возьмите меня, пожалуйста, с собой, в экспедицию, − попросила наконец Вынтэнэ.

− Вы, если понимаю правильно Вас, просите поехать с исследовательской группой нашей?

− Да, − сказала Вынтэнэ. − Возьмите меня, я вам не помешаю...

Литвины о чём-то заспорили на своём языке. Вынтэнэ ничего не понимала. Она чуствовала себя маленькой девочкой, вслушивающейся в разговоры

взрослых. В разговоре то и дело мелькало слово “кава”. Наконец, литвины сошлись во мнениях. Уладзімер выступил парламентёром.

− Мы в момент настоящий не ещё едем, − начал он. − Возможно случится, экспедиция наша что будет отложена. Однако, не мешает нам с Вами ничего произвести желательное знакомство. Мои товарищи, и я тоже, кофе отправляемся пить сейчас. Госпожа хочет если, к нам добро пожаловать присоединиться.

“Где они чукотский-то учили?” − раздражённо подумала Вынтэнэ. И тут же стало стыдно за такие мысли. “Я ничем не лучше шовинистов из Анадыря, − подумала она. − Люди приехали из-за границы, стараются говорить по-нашему... А я не то что литвинского не знаю, я даже эскимосский толком не освоила!”

− Да, конечно же, идёмте! − согласилась анадырка.

− Знакомиться желательно теперь уже, − сказал Уладзімер. − Это Хрысьціна Луцкевіч, аспирантка наша есть...

− Знакомство приятное, − сказала Хрысьціна.

− А вот доктор Вінцук Варонка, − продолжал Уладзімер.

− Приятно знакомиться очень с госпожой, − кивнул головой доктор Варонка.

− А гэта − спадарыня Вынтэнэ з Анадыра, − произнёс Уладзімер на непонятном языке.

Вінцук и Хрысьціна улыбнулись.

* * *

Общение получилось странноватым. Вынтэнэ не знала литвинского, литвины плохо владели чукотским. Говорили они медленно и со страшным акцентом. Фразы получались экзотические, малопонятные. То и дело, собеседники переходили на своё наречие.

Разговор прерывался долгими паузами. Вынтэнэ показалось, что Хрысьціна и Вінцук её разглядывают. Словно оценивают. То и дело эти двое обменивались взглядами и едва заметными улыбками. Уладзімер, казалось, не замечал этой “беседы”. Из всех троих говорил в основном он.

− Среди Москвы окрестностей много памятников есть эпохи былой, − рассказывал он Вынтэнэ. − Очень интересные среди них находятся. Если вспомнить, например, Кремль.

− Что-что вспомнить? − переспросила Вынтэнэ.

− Кремль.

− Что это такое?

− Есть Кремль древняя московитская... фартэцыя. Як сказаць “фартэцыя” па-чукоцку? − спросил Уладзімер у товарищей.

− Крепость, − перевёл Вінцук. − Говорит Уладзь, Кремль московская крепость древняя, рядом находится совершенно. Мы завтра в это направление намереваемся идти исследований для.

− А разве у московитов были крепости? − удивилась Вынтэнэ. − Я читала, что они жили в избах.

− Изба − крестьянина-московита обиталище есть, − пояснил Уладзімер. − Московит-обеспеченный жил в “палатах”, так сказать. Крепость защитой была для того и для этого.

− Я почему-то думала, что московиты были примитивным народом. Ну, до прихода чукчей.

Собеседники переглянулись.

− Чукоцкі нацыяналізм, − вздохнула Хрысьціна.

Вынтэнэ поняла, что сказала что-то не то.

− Скуль ёй ведаць гісторыю? − сказал Уладзімер.

Он обратился к анадырке:

− Московитов цивилизация развита чрезвычайно была. Среди этого края народов московиты славились как отважные воины. Было у них и оружия производство налаженное. Металл, порох, огнестрельное оружие вырабатывали они.

Московские князья-цари разбили Ханство-Казань и Ханство-Астрахань. Часто набеги делали также на Литву и на Русь-Киев. В 1514 захватили литвинский город Смаленск они даже, и держали сто лет почти. Чукчи когда пришли, Москва-город имел жителей 200 тысяч.

− 200 тысяч? − не поверила Вынтэнэ.

− Раскопок данные подтверждение дают такой цифры. После многие умерли из-за болезней, которые чукчи принесли. Кроме этого в рабство угнали многих. Но крепость-Кремль сохранилась до времени этого, теперь. Очень разрушена, однако находится.

− Почему же там не устроили музей? − спросила Вынтэнэ.

− Полагаю, Чукотки правительство современное не имеет такого интереса, − ответил Уладзімер. − Вероятно, не показать хочет, что данная территория развита была очень до чукчей ещё.

− Но это же нечестно! − вырвалось у Вынтэнэ.

Уладзімер пожал плечами.

− В дела внутренние Чукотки мы вмешательства не сделаем. Наша задача − исследование московитов есть. Справедливости следует добиваться Чукотки гражданам.

− А вы точно ничего не путаете? Там правда крепость?

− Не верите − посмотреть можете с нами, не далее завтра чем, − сказал Вінцук.

− Приглашаю Вас лично, − добавил Уладзімер.

− Ой, спасибо!

Вынтэнэ дотронулась до его руки. Тот улыбнулся.

− Завтра в вестибюль в 6 утра следует быть.

− Так рано?!

− Да. Однако, возможно, могу предложить разбудить Вас пяти часов около, − галантно предложил этнограф.

− Здорово! − обрадовалась Вынтэнэ.

Несколько секунд они з Уладзімерам смотрели друг на друга и глупо улыбались.

− Яна табе даспадобы? − игриво спросила Хрысьціна. Уладзімер сделал вид, будто не расслышал.

− Не, скажы шчыра, Уладзь, ты ж яе хочаш? − не отставала литвинка. Уладзімер только отмахнулся.

− Думаю, у цябе ё ўсе шанцы, − заметил Вінцук.

− О чём вы говорите? − не поняла Вынтэнэ.

− Завтра жарко возможно будет и следует не брать одежды ненужно тёплой, − пояснила Хрысьціна. Уладзімер проводил Вынтэнэ до дверей номера.

− В утра 5 часов разбужу... − сказал он.

− До завтра... − сказала девушка. Уладзімер посмотрел ей в глаза.

− Ночи спокойной, Вынтэнэ... Дабранач.

(…)

Вынтэнэ проснулась от стука в дверь. Она встала с постели и набросила халат.

− Кто там?

− Это Уладзімер есть, − раздался голос литвина. − Мы знакомство вчера имели с Вами.

− Сейчас открою.

Вынтэнэ заглянула в зеркало − ничего, ей даже идут растрёпанные волосы. Она открыла двери.

− Утро доброе Вам, − Уладзімер наклонил голову. − 5 утра часов сейчас, и я разбудить обещал Вас.

Она вспомнила вчерашний фантазм и почувствовала, что краснеет.

− Спасибо, что разбудили, − как можно равнодушнее сказала она.

“Может, отказаться? − подумала Вынтэнэ. − Ещё ведь не поздно!”

“Нельзя, − запретила она себе. − На первом месте сейчас репортаж.”

− Благодарности это не стоит, − ответил собеседник. − Ждать через час в фойе Вас будем.

Он снова поклонился и отошёл от двери. Закрыв её, Вынтэнэ поспешила в душ.

* * *

Машина остановилась на опушке леса. Пассажиры вышли. Солнце било в лицо. Тёплый ветерок развевал волосы.

− Ну и тёплая же здесь весна! − сказала Вынтэнэ.

− У нас, в Анадыре, ещё снег лежит.

− Холод есть тут словно собачий, − отозвался Вінцук. Он потирал озябшие руки.

− Далее ходом пешим идти следует, − сказал Уладзімер.

− Вы там уже были? − спросила Вынтэнэ.

− Несколько раз в году прошедшем, однако на долго − нет.

− Вось гэтая сьцежка, − сказала Хрысьціна и перевела для Вынтэнэ: − Дорогой здесь следует идти.

Тропинка уходила в лес. Лес был настоящий, непролазный − словно в приключенческих книгах.

− А не заблудимся? − спросила девушка.

− Дорогу знаем уже мы, − успокоил Уладзімер. − За год минувший изменения вероятны мало.

Вінцук і Хрысьціна вырвались далеко вперёд и исчезли за деревьями. Уладзімер и Вынтэнэ шли рядом. Оба молчали. Вынтэнэ не знала, что говорить. О чём думает этот литвин? Всегда вежливый, всегда аккуратный... Он, кажется, абсолютно не обращает на неё внимания как на женщину.

“Всё-таки, с чукчами легче. Наш бы уже давно завязал беседу, старался бы рассмешить, впечатлить. Рассказывал бы про свои подвиги. А чужак идёт себе рядом − и ни слова. Спокойный, уверенный. Словно и не нужна я ему... Зачем же тогда он взялся меня разбудить?”

Вынтэнэ попробовала отвлечься − сконцентрироваться на окружающей природе. Деревья были высокие и, наверное, очень старые. Сосны и ели перемежались с берёзами. Тропинка то и дело утопала в кустарнике. Иногда приходилось идти гуськом, и тогда Вынтэнэ видела лишь спину литвина и джинсы... под которыми угадывались упругие ягодицы.

Девушка старалась не опускать глаз. Лес кончился. Путники вышли к реке.

− Налево теперь передвигаться необходимо, − сказал Уладзімер.

− Что это за речка? − спросила Вынтэнэ.

− Чукчи называют Неглин её. На наречии, однако, московитов Неглинка именуется она.

− Не-глинка? Что это значит?

− Вероятно, река, где есть глины отсутствие.

Речка была узкой. По обоим сторонам рос лес.

“А ведь эта река течёт тут уже тысячи лет, − подумала девушка. − И за тысячи лет ничего не изменилось. Те же сосны, те же берёзы на берегу... Те же кустарники... Только московиты ушли...”

− Смотрите, Кремль есть это! − объявил Уладзімер.

Перед ними была настоящая крепость. Стены и башни выложены красным кирпичом. Перед крепостью − ров.

− Ничего себе! − вырвалось у Вынтэнэ.

Строение казалось ей грандиозным и величавым. Кто мог представить, что в диких лесах Московского АО скрывается нечто подобное? Девушка достала фотоаппарат.

− Кадры беречь следует, внутри поскольку ещё будет интереснее, − посоветовал Уладзімер.

− Ничего, у меня ещё две кассеты с собой. Послушайте, сфотографируйте меня на фоне башни!

* * *

Через ров был переброшен мост. Мост был деревянный. Он изрядно покосился от времени.

− Осторожной будьте! − Уладзімер подал Вынтэнэ руку и помог перейти. Рука была тёплая и сильная...

Ворота выбиты − обломки до сих пор валялись вокруг. Вынтэнэ сделала ещё несколько снимков.

− Чукчи осаде крепость подвергли, − пояснил этнограф. − Гарнизон без пищи пребывал долго и сил не имел уже оборону вести. Тогда те, кто нападал, сломали ворота и во двор вошли быстро. Те, кто защищал, смерти подверглись все, исключения нет.

Вынтэнэ зачарованно смотрела вокруг. Неужели туземцы могли такое построить? За воротами открывался двор, застроенный высокими ярангами. Большинство зданий было разрушено. Но даже эти руины говорили о многом. Сколько грации, сколько красы было в каждом уцелевшем здании!

− Это великая цивилизация! − воскликнула Вынтэнэ. − Как же она могла погибнуть?!

− Великие цивилизации даже погибают порой, случается, − ответил Уладзімер. − Чукчи сильнее были и решительней, собрали племена-народы различные из тех, кто Москвой обижен был. Вместе удар нанесли внезапный, обдуманный старательно. Не могли московиты ожидать. Чукчей считали они дикарями.

− Чукчей − дикарями? − не поверила Вынтэнэ. − Кто, московиты так считали?

Мысль показалась ей смешной. Она представила себе примитивного туземца в ушанке и лаптях, который недоверчиво смотрит на многоэтажные яранги, скоростные поезда, сверхзвуковые самолёты... “Дикари, однако!” − ворчит он и идёт в лес пасти коров.

− Смеяться не мудро есть над этим, − неожиданно сухо сказал литвин. − Цивилизация Москвы древнее была, цивилизация Чукотки чем. Технологий своих большую часть познали чукчи в XVII веке, в войны ходе 1641 года и позднее даже. До того впереди них Москва была технически и культурно.

− Ну ладно, не сердитесь...

Она во все глаза разглядывала Кремль.

“Может быть и правда? − подумала Вынтэнэ. − Дикари ведь такое не построили б. На центральной Чукотке, например, я ничего подобного не видела. Кто же мы, чукчи, по сравнению с ними?”

В ней вновь проснулось чувство вины. “Мы разрушили их цивилизацию, − думала девушка. − Захватили их страну. А теперь ещё глумимся, анекдоты рассказываем. И врём же, врём, будто они добровольно вошли в состав Чукотки!”

Уладзімер подошёл к строению с покосившимся крестом на крыше. Он махнул рукой и наклонил голову. Вынтэнэ читала, что таким способом туземцы отгоняют злых духов. Литвин вошёл внутрь. Девушка последовала за ним.

− Это − святилище московитов? − спросила она.

− Царква, − тихо пояснил Уладзімер.

В яранге было просторно и пусто. Стены были расписаны картинами.

“Довольно неплохо, − подумала девушка. − Красиво даже”.

В дальнем конце зала виднелось подобие ворот. “Интересно, зачем они тут? Там какая-то другая комната?” Вынтэнэ хотела подойти поближе, но не решалась. Уладзімер стал каким-то торжественным. Он стоял тихо, почти не шевелясь. Шёпотом повторял какой-то текст. Закончив, литвин снова сделал жест, отгоняющий духов.

− Ходить будем дальше, − сказал он.

− Но...

Литвин взял её за руку и вывел из “царква”.

* * *

Они стояли на башне. Внизу, почти под ногами, сливались две реки.

− Река Москва находится слева, − пояснил Уладзімер. − Река Неглинка справа в неё впадает. Было что-то волшебное в этом месте. Первобытный пейзаж. Дремучие леса, сонные реки... А на их фоне − руины погибшей цивилизации. Время словно остановилось.

Не было ни прошлого, ни будущего, ни даже настоящего. Был только весенний день и тёплый ветер, и две реки у подножия башни. Уладзімер обнял Вынтэнэ. Губы встретились. Девушка закрыла глаза. Никогда ещё её не целовали так нежно. Мужчина играл её губами... (…)

література чукотка москва